«Всея России странница» – так назвал матушку один из почитателей старицы, её спутник во многих паломничествах по святым местам нашей Отчизны. В начале 1950-х годов по благословению своего духовного отца – преподобного Кукши – матушка начала странствовать и с того времени обошла едва ли не все открытые в России монастыри, бывала во многих городах страны, посещала известных старцев, подолгу жила на горах Кавказа, где подвизались наши монахи-пустынники.
Самый активный период странствий матушки пришёлся на 1953 – 1968 годы. Думается, не случайно Господь посылал свою избранницу к святыням Русской земли в этот трудный для жизни Церкви период, когда особенно была необходима поддержка верующими гонимым и уничтожаемым властью монастырям и храмам.
Пещеры Лаврские она знала. Киевских старцев посещала. Печоры очень любила, к старцу Симеону (Желнин; 1869-1960) заходила, когда бывала в монастыре. У неё было несколько подаренных ей фотографий старца. Дружила с отцом Алипием (Воронов;1914-1975) – наместником Псково-Печерского монастыря. Матушка строила капличку на Божией горе у Почаева, и отец Алипий помогал ей материально. Схиигумен Савва (Остапенко; 1898-1980) любил матушку и тоже не раз помогал ей материально в богоугодных ее делах.
Жила она на горах Кавказа, была у отца Рафаила, впоследствии афонском монахе, ныне вновь на Кавказских горах. Бывала в Тбилиси, Кутаиси, Сухуми, Сигнахи общаясь со старцами. В Сухуми обязательно заходили к глинскому старцу схиархимандриту Серафиму (Романцов; 1888-1976). Потом со спутниками шла в Команы на источник мученика Василиска, где находят камешки с его кровью.
В Тбилиси бывала в храме святого Александра Невского. С любовью принимал матушку митрополит Зиновий (Мажуга; 1898-1985), глинский старец. Там же при храме жил ещё один глинский старец – схиархимандрит Андроник (Лукаш;1888-1974). И к нему матушка заходила для беседы.
Особенно полюбилось ей в Сигнахи, у равноапостольной Нины. Настоятель храма отец Лаврентий принимал с любовью. В колокольне жила монахиня Татиана с мамой, убирала в храме, помогала батюшке. То было время гонений на веру, паломников было мало, жили там очень скромно, даже бедно. Когда подходило время отъезда, матушка плакала: «Останемся ещё, помолимся».